Владислав Бриг: Сил напасть у Киева нет, но и у нас нет сил освободить Украину

Киев не решится на широкомасштабную агрессию против Донбасса. Экономика Украины обречена. Цель киевского режима – сокращение населения до 17 миллионов. Предприятия ДНР налаживают новую логистику. Схемы выхода на международные рынки абсолютно законные.

О государственном строительстве и экономическом возрождении Донбасса рассказал депутат Народного Совета ДНР Владислав Бердичевский – известный блогер, в социальных сетях более известный как Влад Бриг.

Валентин Филиппов:   Здравствуйте, Владислав. Вы в своем блоге недавно публиковали статистику — по поводу отношения американцев к однополым бракам. В 2007 году против выступало 54%, а сегодня, через 10 лет, против — только 32%. А 60% населения США — за однополые браки.  Получается, что за 10 лет в два раза выросло число сторонников геев.

Владислав Бриг: Я думаю, что в Европе такая же статистика. Может даже намного хуже. Всё дело в том, что это целенаправленная работа. Целенаправленно ведётся пропаганда. Ведётся борьба. Мы не будем про забитый уже термин «окно Овертона» говорить, хотя, на самом деле, это оно и есть.

Валентин Филиппов: А для чего?                         

Владислав Бриг:  Во-первых, эти люди – потребители. Они не заводят семьи для того, что бы растить детей. У них совсем другая цель. Они много потребляют, они работают. И для страны, которая пытается регулярно выйти из каких-то созданных самой кризисов потребительских, геи — это та категория, которая необходима.

Большая семья – она экономит. Собирает деньги на что-то. Она не покупает, не меняет автомобиль каждый год.

Валентин Филиппов:  Но у геев нет детей, и следующего поколения потребителей не будет.                        

Владислав Бриг: Ничего страшного. Будут мигранты, которых та же пропаганда воспитает в своём стиле. Миграция постоянно подпитывает все страны европейские и Соединённые Штаты. Поэтому, тут вопрос не в этом. Вопрос в том, что бы человек каждый год или каждые, максимум, два, менял машину. Чтобы человек как можно больше покупал одежды. Чтобы как можно больше покупал бытовой техники. Регулярно она обновляется. И эта категория самая продвинутая в этом плане.

Валентин Филиппов:  Простите, Владислав. Если мы уже заговорили о геях, то у меня такой вопрос. Так что? Киев нападёт?                        

Владислав Бриг:  Киев? Я не думаю, что Киев нападёт. Скорее всего, будет продолжаться вот это вот минское перемирие. Так называемое. Поскольку сил напасть у Киева нет. И Киев прекрасно понимает, что, в случае нападения, Киев получит хорошую ответку. Нам не нужна помощь будет в данном случае России. Мы справимся своими силами.

Валентин Филиппов: Ну, может, у Киева нет цели победить. У него есть цель напасть и привлечь внимание, кредиты, помощь какую-то.                           

Владислав Бриг:  Да. Ну, а побеждать…. Что они могут победить? Как они могут победить? У нас армия 40 тысяч человек. Для того, чтобы победить, зачистить эту армию, нужно применять высокоточное оружие, нужно применять авиацию, нужно наносить мощные бомбовые удары.

Как они будут это всё делать? Это же не 19 век. Это не Британия, не Соединённые Штаты, которые имели возможности и сносили немецкие города. Это не германская армия, которая уничтожала Минск, уничтожала Киев. Для того, чтобы заниматься такими вещами в 21 веке, я думаю, что Украина не доросла. Если бы Украина была Соединёнными Штатами, может быть, она бы и применяла такой способ. Но для Украины это непозволительно.

Валентин Филиппов:  То есть, Вы считаете, что опасности особой нет.                        

Владислав Бриг: Нет. Опасность есть. Для мирных жителей особенно. Поскольку украинская армия сражается с мирными жителями. Посмотрите статистику. У нас погибают, в основном, мирные. В украинской армии погибают, в основном, военные, с той стороны. Мы наносим удары по подразделениям украинским и по позициям. Украинская армия наносит удары по жилым кварталам. Вот в этом разница.

Валентин Филиппов:  Ну, хорошо. Но всё равно это перемирие не в нашу пользу. Они нас всё равно продолжают убивать и делать невыносимой жизнь. Причём, надо подчеркнуть, что с той стороны фронта тоже наша земля. Правильно? И, если там кто-то гибнет, то это тоже наши.                       

Владислав Бриг: У нас нет сил военным способом освободить. 150 тысяч против 40 тысяч — это не равные позиции. Атаковать мы, естественно, не можем.

Валентин Филиппов:  А не должна ли Россия нанести превентивный удар?   

Владислав Бриг:  Я не могу отвечать и расписываться за действия России. Россия очень много помогает гуманитарно. Россия очень много помогает политически. Поэтому решения по всем вопросам, связанным с возможностями России, принимает руководство России.

Валентин Филиппов:  Гуманитарная программа «воссоединения народа Донбасса», которая распространяется на занятую Украиной территорию, — насколько она эффективна сегодня?                           

Владислав Бриг: Есть очень большой ряд подвижек. Очень большой политический плюс в этих акциях. Поскольку у нас были прооперированы много жителей с той территории. Исчисляется это сотнями человек. И онко-больные, и  эндо-протезирование. И роженицы. У нас запись до сих пор идёт сейчас рожениц с той территории.

Также эта программа работает в части поступления в высшие учебные заведения Донецкой Народной Республики. Мы все прекрасно понимаем, что 80% преподавательского состава тех донецких ВУЗов, которые очень высоко котировались на Украине, они, эти люди, остались здесь.

Поэтому это работает. Это будет продолжаться и дальше.

Мы считаем, что украинцы, русские и все остальные национальности, которые представлены, мы не делим, как Украина, на «москалей» и на «кацапов». Все люди, которые проживают на временно находящейся под контролем Киева территории — это всё наши люди. Это все наши земляки. Поэтому мы будем по мере сил, по мере своего экономического развития, будем помогать. И продолжать эту программу.

Валентин Филиппов: Донецкая Народная Республика взяла под свой контроль, под внешнее управление, крупные промышленные предприятия региона. Установлены ли новые экономические связи?

Владислав Бриг:  У нас в процессе сейчас восстановление этих экономических связей. В процессе развитие новой логистики. Все понимают, что у нас разворот пошёл в сторону России. В сторону России, в сторону Крыма. В сторону Южной Осетии. Предприятия тяжёлой металлургии и машиностроения — они загружены в среднем на 30-35%.

Валентин Филиппов: А были до?                         

Владислав Бриг: Они были максимум до 70%. В связи с кризисом у нас тут абсолютной 100% загрузки не было. Даже в Мариуполе сейчас предприятия, которые работают ахметовские, они на 50-70% загружены.

Основные проблемы — это, естественно, проблемы ввоза-вывоза. То есть, логистика. У нас все железнодорожные перегоны узкие. Вы понимаете, что всё шло с территории Украины. И нужно для завода, допустим, 16 путей, а у нас их там 4. Поэтому большие проблемы. Они решаются. Перестраиваются все ключевые узловые станции. И меняется логистика полностью.

Проблемы с нашими покупателями — они есть. Но они будут решаться. Я думаю, что до Нового года будет полностью модернизирован рынок сбыта. Он немного перекраивается, но, в принципе, те же самые покупатели того же самого металла, продукции машиностроения, они и остались.

Валентин Филиппов:  Просто через другое будет это всё оформляться?                        

Владислав Бриг:  Да. Это будет через другое оформляться. У нас взаимное признание с Южной Осетией. У нас есть абсолютно законные способы для того, что бы продавать нашу продукцию. И основной покупатель этого всего и была Россия, и будет, и есть Россия.

Изначально, когда обсуждалась евроассоциация, так называемая, которую Украина после госпереворота с лёгкостью подписала, говорилось о проблемах, которые возникнут на Донбассе с этими всеми ассоциациями. Поскольку у нас рынок рассчитан на Россию процентов на 80. Продукция металлургии — это Турция, это Китай, это Юго-Восточная Азия. Но машиностроение и энергоёмкие все производства — они или Европа, или Россия. Но Европа — это 15%.

Так и было.

Вы сами понимаете, что для нас это был большой удар, этот госпереворот. Именно для рабочего Донбасса.

Валентин Филиппов: Украина собирается жить в постиндустриальном обществе. Быть «аграрной державой». И ей этот Донбасс весь-то и не нужен.  

Владислав Бриг: Ну, в принципе, да. Донбасс им и не нужен. Им нужно, по подсчётам, до 17 миллионов человек. И Украина вполне, я думаю, справится, в ближайшем будущем, с тем, чтобы сократить на столько население.

Валентин Филиппов:  Ой, вы знаете, им очень мешает это сделать Федеральная Миграционная Служба Российской Федерации. У них бы осталось уже меньше 17 миллионов, если бы Россия повально всех принимала.      

Владислав Бриг: Ну, сейчас официально только в России 3 миллиона работает — получившие патенты. Я не говорю о тех, кто уже получил гражданство каким-то образом. И только в Польше, последние данные, — миллион двести тысяч украинцев находится. Я уже не говорю про остальное ЕС. Там ещё миллиона два.

Фактически получается, больше шести миллионов украинцев работает не в своей стране.

Мы никогда не хотели этой судьбы для Донбасса. Для чего нам было уезжать со своей Родины, если у нас до войны металлург или строитель квалифицированный, или шахтёр легко зарабатывал эту тысячу долларов, которая считается потолком для….

Валентин Филиппов:  Ради которой делался «майдан».   

Владислав Бриг:  Да. Для украинца, который работает в Польше или Италии и моет горшки. Для чего нам это было? Нам это не нужно было. И мы активно говорили про всё это.

Оставьте нас в покое, дайте нам работать. Оставьте нам рынок российский, сами занимайтесь, чем хотите. Закрывайте свои предприятия. Режьте на металлолом. Нам до этого никакого нет дела.

Но нас не оставили в покое.

И не оставят.

Если закончится война каким-то образом, каким образом правительство украинское будет объяснять своему народу, почему у них так всё, извините, плохо? Войны нет.

У нас идёт война, у нас Донецк, четыре района регулярно обстреливаются. На Украине средняя пенсия у шести миллионов человек такая же, как у нас пенсия здесь. В ДНР. Как это можно будет объяснить после войны?

Причём, с той пенсионной реформой, которую затеяло украинское правительство, с той реформой здравоохранения, которая приведёт к гибели массовой пожилых людей, я не знаю, как они это будут объяснять.

Поэтому война для них — как мать родная.

Это способ отвлечь население, отвлечь внимание. Это способ получить какие-то западные подачки. Попытаться выклянчить ещё квоту какую-то в этой евроассоциации, которая на 80% выбрана по продукции, которую можно поставлять в Европейский Союз.

Вот ещё затрону Польшу. Польша в Евросоюзе с 2004 года, и польские  предприятия крупные, крупные предприниматели, они не могут даже в Германии получить разрешение, чтобы открыть там свой банк, чтобы там открыть своё предприятие, польское с польским капиталом.

На что рассчитывают украинцы?

Мне трудно представить, чтоб украинский какой-то олигарх, чтоб ему разрешили открыть в Германии или в Бельгии какое-то предприятие. Нормальное крупное предприятие.

Ну, лавочку там шоколадных изделий, может.

Валентин Филиппов: Вот шоколадные изделия — это единственное, что их интересует.    

Владислав Бриг: Единственное, что могут разрешить. Поэтому, перспектив у Украины, как мы и говорили ранее, абсолютно никаких нет на рынке Европы. Их нет уже на рынке Евразийского союза. Нам это ни к чему. Зачем нам создавать из своей земли, за которую воевали мои предки, которую отстраивали мои предки, зачем нам создавать какой-то анклав, чтобы здесь рожать мясо рабочее для конвейеров Британии и Германии, как это делает Польша? Абсолютно ни к чему. Мы должны работать здесь, на своей земле. Мы должны здесь жить со своими детьми. И иметь возможность поехать в любую точку мира за те деньги, которые мы зарабатываем.

У нас сейчас проблемы, которые все понимают, из-за чего. Из-за войны. Из-за разрушенных хозяйственных связей. Но Донбасс возрождался всегда после войны. И ближайшее будущее покажет — у кого, что и лучше получилось.

У нас или у Украины.

Валентин Филиппов: Хорошо, спасибо Вам большое, так, в общем, оптимистично.    

Владислав Бриг: Я не оптимист, не пессимист. Я реалист. Я никогда не говорил, что вот завтра, завтра, завтра всё будет хорошо.

Всё будет хорошо, но не завтра.

Нужно понимать, что после всех потрясений нужно какое-то время, для того, чтобы восстановиться. Все помнят, что было на Украине после 1992 года. Мы, фактически, нормально стали жить к 1997 году. Если вы жили в то время, Вы помните, что и талоны были. И очереди были. И пенсии были по 10 долларов.

Валентин Филиппов:  По восемь. Зарплата была двенадцать долларов. Помню.   

Владислав Бриг: Просто сейчас нужно собраться и понимать, что другого пути нет.

Валентин Филиппов: Спасибо вам за добрые и честные слова.  Победы Донбассу.     

Владислав Бриг:  Спасибо вам.